Кстати, стоит отметить еще одно совпадение, вряд ли случайное. На востоке Украины действовали большие партизанские соединения — Ковпака, Вершигоры, Сабурова, Федорова. Вовсю вели «рельсовую войну», разрушая вражеские коммуникации. В начале 1943 г., после Сталинграда, линия фронта стала сдвигаться на запад и партизаны получили команду перебазироваться на Волынь и Западную Украину, чтобы возобновить те же операции, парализуя пути сообщения. Но приказ Бандеры четко соответствовал этим перемещениям и значительно помешал советским планам. Когда партизанские колонны прибыли на новые места, леса оказались «заняты». Вместо «рельсовой войны» пришлось драться с отрядами УПА. И вот эта борьба стала действительно суровой, не на жизнь, а на смерть.
Она дополнилась бандеровскими набегами на «партизанские» деревни, провокациями. В село приходили боевики, представляясь советскими партизанами. Если их принимали радушно, устраивали такую де повальную резню, как на польских хуторах. А с немцами командиры националистов налаживали контакты, против партизан они выступали союзниками. Зафиксированы многочисленные случаи, когда предводители УПА встречались с германскими начальниками, договаривались о взаимодействии. Устраивали совместные операции, пытаясь зажать «москалей» с разных сторон. При этом стычки с немцами совершенно прекратились, союзники друг друга не трогали.
Но украинские националисты даже между собой грызлись, как волки. С бандеровцами по-прежнему враждовали мельниковцы. Выделилась еще «Полесская Сечь», так называемые «бульбовцы» — ими командовал Тарас Боровец, по кличке Бульба. Все три группировки обвиняли друг друга в измене, дрались за сферы влияния. Первым командующим УПА стал Ивахив, но слишком много возомнил о себе, попытался вести себя независимо от Бан-деры и «головного провода» (верховного руководства). «Служба безпеки» (безопасности) устранила его, командующим стал более лояльный Клячкивский, по кличке Клим Савур. А «бульбовцев» бандеровцы разгромили. Рядовых заставили перейти к себе, командиров казнили. Тарас Боровец бежал к немцам и был арестован. Но ему повезло. Его жену Ганну захватила «Служба безпеки» и в отместку мужу садистски замучила.
А конкуренты бандеровцев, мельниковцы, из ведения абвера перешли под эгиду Гиммлера. За годы войны рейхсфюрер СС значительно усилил свои позиции, ему очень импонировало ощущать себя полководцем. Он грезил о роли спасителя отечества. Но Гиммлер знал и другое: Гитлер «сдает», его здоровье ухудшается, организуется оппозиция. В результате поражений фюрера могут свергнуть. Или им придется пожертвовать, чтобы заключить мир с США и Англией. Гиммлер готовился к предстоящей борьбе за власть. Всеми способами он взялся наращивать контингенты СС. Изначальные требования «расовой чистоты» эсэсовцев, их функция «элитного» арийского генофонда, были забыты и отброшены. Появились мусульманские, хорватские, венгерские дивизии СС. Рейхсфюрер взялся подгребать под свое командование и антисоветские национальные формирования — латышей, эстонцев. Казачья дивизию фон Паннвица, действовавшая в Югославии, была развернута в 15-й кавалерийский корпус СС.
А из украинцев при активном содействии мельниковцев была сформирована 14-я гренадерская дивизия СС «Галичина» («Галиция»). Командование установилось двойное. В дивизии были немецкие начальники, а от украинцев ее возглавил генерал Павел Шандрук. Он успел послужить под самыми разнообразными знаменами. В российской армии дослужился до штабс-капитана, в гражданскую войну Петлюра возвысил его до генерал-хорунжего. Потом Шандрук устроился служить Польше, и его ограничили куда более скромным чином полковника. У немцев снова повысили. Но в боях дивизия проявила себя отвратительно. В 1944 г. ее вывели на фронт, поручили оборонять участок под Бродами. Когда войска маршала Конева перешли в наступление, «Галичина» сразу побежала, подставив под обход соседние германские соединения. Попала вместе с ними в окружении, совершенно ошалела в панике, не слушала приказов, забилась в болото, и ее почти полностью уничтожили.
Однако Гиммлер воссоздал погибшую «Галичину», набрал в нее украинских полицаев и прочих подобных воинов, отступивших в немцами. На фронт ее больше не выводили, отправили на подавление Словацкого восстания, и вот тут украинцы «отличились». Отметились такими свирепыми расправами, что в Словакии «Галичину» помнят до сих пор. А рейхсфюрер СС из всевозможных прислужников оккупантов создал еще и 2-ю украинскую дивизию (16-я гренадерская дивизия СС). Из белорусских полицаев — 30-ю гренадерскую дивизию СС. Гиммлер решил наладить более плодотворное сотрудничество и с Банде-рой, в 1944 г. освободил его из концлагеря, разрешил открыть свое представительство в Берлине. Опираясь на него, предполагалось развернуть широкую партизанскую войну в советских тылах — такую же, как вели «сталинские» партизаны. Хотя Бандера был себе на уме. Помощь он охотно принимал, но от любых официальных договоренностей уклонялся. Слепым он не был, прекрасно видел, куда клонится война. Стоило ли перекрывать себе дорогу для контактов с американцами, англичанами?
Получили послабления и эстонские, латвийские, литовские националисты. Им наконец-то позволили создавать подобие правительств, «национальные комитеты». Но права им давали очень узенькие. Заранее определяли, что главная задача подобных «правительств» — вербовка людей в германские вооруженные силы. Про русских «союзников» нацисты вспомнили в последнюю очередь. Идея сохранения России в какой-либо форме была для них настолько неприемлемой, что они не доверяли даже изменникам.
Власовское «освободительное движение», не находя понимания, впало в полную депрессию. Больше года им никто не интересовался. Вся деятельность ограничивалась школой пропагандистов в Дабендорфе и выпуском газетенок «Заря» и «Доброволец», наполовину заполненных перепечатками нацистского официоза. Офицеры круто налегали на спиртное. Власов даже позволил немецким покровителям женить себя на вдове эсэсовского генерала Адели Биленберг — а вдруг поможет? (Хотя в СССР у него остались жена и «полевая походная жена», одна получила 8 лет лагерей, другая — 5.)
Но осенью 1944 г. Гиммлер решил, что теперь и Власов пригодится. Вызвал к себе и разрешил создать Комитет Освобождения Народов России (КОНР) — что-то вроде антисоветского «правительства». Правда, встал вопрос: где же его создавать? Из России, как и с Украины, Белоруссии, немцев уже вышибли. Выбрали Прагу. Город «славянский», вроде как «родственный». В ноябре 1944 г. здесь открылась первая (и единственная) конференция КОНР. Сборище получилось еще то! Извлеченные из нафталина представители старой эмиграции. Красочные казаки с лампасами на немецких брюках. Националисты разных мастей в татарских халатах, вышитых украинских рубахах. Слушали доклады, чесали языки в прениях. Спорили, вырабатывая «Манифест КОНР». Провозглашалась борьба за «освобождение» России, где вместо коммунизма должен установиться «национально-трудовой строй» — эту идею власовцам внушил сотрудничавший с ними НТС. По мере выделенных средств заседания сопровождались банкетами. Поднимались тосты… Какие? Нетрудно догадаться. «За победу!»
Но в победу Гитлера уже никто не верил. Втайне от немцев власовцы вынашивали собственные планы: объединить все антисоветские силы, сформировать 20–25 дивизий, дождаться падения Германии (которое предполагалось осенью 1945 г.), проломить фронт и прорываться в Россию, начинать гражданскую войну. Хотя авторы подобных проектов гипнотизировали сами себя несбыточными фантазиями. Они не задумывались, возможно ли «кулаком» из 20–25 разношерстных дивизий «проломить» фронт победоносных советских армий? И поддержит ли подобных «освободителей» народ? А вскоре даже такие мечты пошли прахом. Бандера, командир украинских эсэсовцев Шандрук, кавказские и прибалтийские националисты отворачивались от власовцев, не выражали ни малейшего желания связываться с ними. А немцы уточнили, что выделят в подчинение Власова лишь две дивизии.